Это до середины тринадцатой страницы, до нормативной структуры международного права.
При альтернативном, феминистическом анализе международного права следует учитывать разницу подходов западного феминизма и феминизма стран третьего мира. Феминизм третьего мира работают в особенно сложном контексте. Дело не только в том, что доминирующий европейский мужской подход к праву, политике и науке лишён того подхода, который можно было бы назвать "сторонним взглядом": как женским, так и не-европейским; но и в том, что западный феминизм либо игнорирует, либо неправильно понимает задачи, стоящие перед феминизмом третьего мира. Западный феминизм начался с требования о праве женщин на такое же обращение, как с мужчинами. Будь то кампании за равные права или за особые права, как то право на аборт, западный феминизм добивался у государства гарантий того, чтобы женщины были в равных условиях с мужчинами, насколько это физически возможно. Эта задача не всегда так же привлекательна для восточных женщин. Например, западная озабоченность феминисток правом на аборт менее важна для многих женщин Третьего мира, поскольку программы контроля за численностью населения часто не дают им шанса иметь детей. Более того, "непозитивистские" культуры, например, Азии и Африки так же, если не более, маскулинны, как и западные культуры, в которых сформировался язык права и науки. Более того, в контексте международного права (и, конечно, национального права) феминистки Третьего мира вынуждены общаться на западном рациональном языке закона, в придачу к необходимости противостоять предельно патриархальному "стороннему" мышлению традиционных не-европейских культур. В этом отношении феминизм Третьего мира вдвойне противоречит доминирующему маскулинному мышлению своих культур.
Законы колониального господства были особенно неудобны для многих женщин Третьего мира. Местных женщин рассматривали как источник дешёвой рабочей силы для промышленности, сельского хозяйства и бытового обслуживания, а местные мужчины нанимались работать вдалеке от своих семей. Местные женщины также оказывали колонизаторам сексуальные услуги; особенно если приезжих женщин было недостаточно. Для местных мужчин положение их женщин было символично и отражало их собственное доминирование: если колониальный режим - это возможность для колониальной власти унижать колонизированных женщин, то противостояние колонистам вело к тому, чтобы вернуть колонизированным мужчинам власть над их женщинами.
Национальные движения, как правило, преследовали более масштабные цели, чем просто передать власть от колонистов местному населению: они стремились реорганизовать властные и силовые структуры, перераспределить материальные блага в обществе и создать не больше и не меньше чем новое общество, основанное на равенстве и отсутствии эксплуатации. Цели феминизма, включая гендерную реорганизацию общества, неизбежно вызвали бы напряжение при сопоставлении их с национальными целями, которые звучали похоже, но зачастую не принимали в расчёт стремления феминизма.
Тем не менее, местные женщины были нужны в борьбе с колониализмом, что налагало на них многие ограничения. Феминистка Шри-Ланки Кумари Джаявардена показала, что в случае со многими националистами для ниспровержения колониального режима требовалось создать как национальную доктрину, вокруг которой люди могли бы объединиться, так и организацию для внутренних реформ, в результате которых страну можно будет объявить западной и "цивилизованной", а следовательно достойной самоуправления. Таким образом, и колонизаторы, и местные мужчины требовали от местных женщин ориентироваться на западных женщин. С одной стороны поведение "как леди" (западное) рассматривалось как "оплот империалистского поведения", поскольку "женское достоинство" одинаково убеждало и колонизированных, и колонистов, что "чужие страны завоёваны по праву и необходимости". С другой стороны, многие местные мужчины считали, что "женщинам нужно правильное образование и западный имидж, чтобы подчеркнуть современность и 'цивилизованность' страны". Конечно, переданная с запада модель несла все ограничения, навязанные западной женщине.
Как бы то ни было, необходимость объединиться вокруг национальной доктрины требовала от местных женщин, хотя и воспитанных по западной модели, при этом видеть себя в роли "хранительниц национальной культуры, исконной религии и семейных традиций". Эти требования во многом подавляли женщин. Халлидей указывает, что несмотря на веру в то, что распространение национализма и национальных идей идёт на пользу женщинам, "национальные движения подавляют женщину, чётко фиксируя её роль и место в обществе [и] сильней подчиняя тем ценностям, которые обычно определяются мужчинами". Женщины могут оказаться в подчинении у иностранных властей, экономической эксплуатации и агрессии, и в то же время - у местного устоявшегося патриархального уклада, религиозных организаций и традиционных властей.
Эти конфликтующие исторические тенденции очерчивают проблему, важную для многих феминисток развивающегося миря. Феминизм и женские движения возникли во многих развивающихся странах по меньшей мере в конце девятнадцатого или начале двадцатого века, но слишком часто участницы национальных движений были вынуждены выбирать между собственными целями и разрушающими их целями общей борьбы против колониального движения. В не-западных странах и, до получения независимости, в национальных движениях, феминисток порицали свои же соотечественники за приверженность упадочному западному капитализму, за симпатию неоколониализму чужой культуры и за отрицание собственной культуры, идеологии и религии. При этом явно или скрыто говорилось о том, что приятие западных феминистических ценностей - это предательство революционной борьбы с колониальной властью. В других условиях эмансипация женщин рассматривалась как тактика коммунистов, которой следовало противостоять, сохраняя традиционные ценности. В таких условиях встают проблемы верности и выбора, которые никогда не стояли перед западными феминистками. Многие феминистические движения Третьего мира либо зародились в сотрудничестве с националистическими, антиколониальными движениями, либо работают в рамках создания нации. Ещё одной проблемой феминизма Третьего мира являются открытые политические репрессии. В не-западных культурах может присутствовать куда больший страх и ненависть к женской природе, особенно, когда она не заперта прочно в сфере домашних дел, чем присутствует или проявляется в западной культуре.
Несмотря на различия в истории и культуре, у феминисток всего мира есть общая проблема: их подчинённое положение по отношению к мужчинам. Бриджит Брок-Утне пишет: "Хотя патриархат иерархичен и мужчины разных классов, рас и этнических групп занимают при патриархате разные позиции, всех их объединяет доминирование над женщинами. И, несмотря на их неравенство, они зависят друг от друга, сохраняя это доминирование". Так или иначе, вопросы, поднятые феминизмом Третьего мира требуют перенацелить феминизм на решение проблем наиболее угнетённых женщин, а не наиболее привилегированных. Тем не менее, западный феминизм и феминизм Третьего мира объединяет борьба со структурами, которые делают возможным доминирование мужчин, хотя формы борьбы и типы маскулинных структур могут отличаться в разных культурах. Международный феминистический подход к международному праву должен задаться целью переосмыслить и пересмотреть организационные формы и принципы, которые не учитывают голоса большей части женщин.
В этом разделе мы показываем, что международное право практически невосприимчиво к мнениям женщин, и предлагаем два взаимосвязанных объяснения этого: организационную и нормативную структуру международного права.
Организационная структура международного права
Структура международного правопорядка отражает мужской взгляд и обеспечивает дальнейшее доминирование его. Основные объекты международного права - государства и, далее, международные организации. Как в государственных, так и в международных организациях поражает незаметность женщин. Подавляющее большинство людей во властные структурах государств - мужчины: женщины занимают значимые посты в очень немногих странах, и даже там их число минимально. Женщины либо не представлены, либо слабо представлены в процессе принятия национальных и международных решений.
Государства - патриархальные структуры не только потому, что они не допускают женин на ключевые посты и решающие должности, но и потому, что они основаны на концентрации власти в руках элиты, и на узаконенной национальной монополии на силовое удержание этой власти. Это основание ещё усилено международными правовыми принципами суверенного равенства, политической независимости и территориальной целостности, и узаконенным правом защищать эти ценности силой.
Международные организации - это функциональные надстройки государств, позволяющие им сотрудничать для достижения своих целей. Неудивительно, что их структура повторяет структуру государств, оставляя для женщин незначительные и подчинённые роли. Так, в самой ООН, которая считает большим достижением мирового сообщества то, что в ней представлены почти все нации мира, эта всемирность не распространяется на женщин.
В Устав ООН была добавлена восьмая статья, узаконивающая право женщин занимать постоянные посты в международных организациях. Статья 8 гласит: "Объединённые нации не должны ограничивать равные права мужчин и женщин занимать любые должности в главных и второстепенных органах организации". Хотя на конференции в Сан-Франциско в 1945 г., когда был разработан предварительный вариант Устава, не было явных противников гендерного равноправия, некоторые делегаты сочли эту статью лишней и заявили, что "абсурдно" указывать в Уставе что-то настолько "самоочевидное". тем не менее, по настоянию Комитета женских организаций восьмая статья была утверждена. Это скорей утверждение от противного, чем твёрдое обязательство включить в состав женщин, поскольку право выбирать делегатов и представителей в международные организации рассматривалось как принадлежащее нациям и государствам, любое давление на свободу выбора которых недопустимо. В действительности назначения женщин на посты в ООН даже меньше, чем можно было бы ожидать после ограниченных гарантий восьмой статьи. Группа за равные права женщин в ООН обнаружила, что "половой расизм" практикуется в кадровой политике ООН "еженедельно, ежемесячно, ежегодно".
Хотя многие важные решения и директивы международных организаций в сфере глобальной политики и влияют в первую очередь на женщин, эти решения принимаются без их участия. По сравнению с 1985 годом представленность женщин в ООН и её специализированных службах несколько улучшилась. Было подсчитано, впрочем, что "при нынешних темпах изменений до достижения равенства (т.е. 50% рабочих мест будут заняты женщинами) пройдёт ещё почти четыре десятилетия (до 2021 г.)". Ситуация была недавно названа "гротескной".
Молчание и невидимость женщин также характерна для организаций с узкой специализацией в области разработки и последовательного развития международного права. Только одна женщина была судьёй в Международном суде ООН, и никогда женщина не входила в состав Комиссии международного права при ООН. Критики часто указывали, что состав судей в Суде не отражает состава международного сообщества, эта проблема встала особенно остро после решения по делам юго-западной Африки в 1966 г. С тех пор были предприняты шаги для улучшения "представленности основных форм цивилизации и главных правовых систем мира" в Суде, но эти изменения не коснулись женщин, половины мирового населения.
Хотя обычно считается, что права человека должны распространяться и на женщин тоже, женщины всё ещё крайне мало представлены в органах ООН по правам человека. Единственных комитет, который состоит только из женщин, это Комитет по устранению дискриминации женщин (Комитет CEDAW), орган, контролирующий выполнение Конвенции по устранению всех видов дискриминации женщин (Женская конвенция), Экономический и социальный совет ООН (ECOSOC) критиковал за "непропорциональную" представленность в нём женщин. Когда зашла речь о шестом отчёте CEDAW, ECOSOC обратился к странам-участницам с просьбой выдвигать на выборы в комитет как женщин, так и мужчин. Таким образом, как полагает единственный комитет, защищающий права женщин, где женщины действительно широко представлены, были предприняты попытки сократить участие женщин, в то время как куда более обычное превалирование мужчин в других органах ООН проходит незамеченным. На деле комитет CEDAW не принял рекомендацию ECOSOC по разным причинам, включая опасение, что обратное поведение откроет дорогу в CEDAW потоку мужчин, который разбавит женское большинство и уменьшит эффективность работы. Представительницы CEDAW предположили, что странам-участницам и ECOSOC следует обратить внимание на равную представленность во всех остальных органах прежде чем вмешиваться в кадровую политику данного комитета.
Почему так важно, что основные правоохранительные международные организации составлены из мужчин? Длительное доминирование всех органов, облечённых национальной и международной политической властью связано с тем, что вопросы, которые традиционно считались сферой мужских интересов, теперь рассматриваются как сфера общечеловеческая, в то время как "женские вопросы" относят к узкой, ограниченной сфере. Мужчины, например, редко становятся жертвами гендерной дискриминации, бытового насилия и сексуального унижения и насилия, и поэтому эти проблемы могут относить к узкоспециальным и стараться игнорировать. Привычный образ международного права и политики резко переменился бы, если бы соответствующие организации были подлинно гуманными по форме: их горизонты бы расширились достаточно, чтобы включить вопросы, прежде рассматривавшиеся как бытовые и подчинённые. Сбалансировать представленность в международных организациях наций с различной экономической структурой и разной властью - это было важной тенденцией в ООН с начала деколонизации в 1960-х. На всех уровнях структуры и деятельности ООН учитывают, как важно согласовать интересы развитых, развивающихся и социалистических наций, а также различных региональных и идеологических групп. Это сознательное отношение следует распространить и на гендерный состав выбранных представителей.
Нормативная структура международного права
А вообще, бросай яху и переходи на яндекс.
PS: Нет, я не ударилась